финансирование и кредитование

Источник: forbes.ru

В чем радикальное отличие завершившегося десятилетия 2010-х от предыдущих десятилетий недавней российской истории? Тогда, как и сейчас, Россия пыталась решить свои проблемы и найти свой путь развития.

1990-е, которые на Западе получили прозвище «веселых», для России были периодом глубокого трансформационного спада. Тем не менее, ощущение наличия стабильной мировой системы координат задавало вектор движения. Было ясно, что плановое хозяйство и административно-командная система, которую олицетворял собой СССР, проиграли в конкуренции рыночной экономике. Есть глобальный либеральный миропорядок, которому не осталось альтернатив — и мы можем попытаться в него встроиться либо мы останемся на обочине. Особенно четким и ясным это стало после кризиса 1998 года, когда в головах у элит, которым уже было что терять, стало рождаться понимание, что мы можем добиться успеха, если начнем думать вдолгую, прекратим растаскивать активы, выработаем адекватные законы и правила и сами начнем их соблюдать.

В начале «нулевых» мы следовали этой логике. Власть и бизнес договорились о проведении масштабных реформ в экономике и наведении порядка в системе госуправления. На международной арене Россия была открыта для кооперации и с Европой, и с Америкой – очень показательны в этом отношении российская реакция на теракты 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке и последующая поддержка операции США в Афганистане. Эта политика отражала стремление российской элиты вступить в «глобальный клуб».

Но в клуб нас не приняли. Это стало ясно после второй волны приема стран Восточной Европы в НАТО в 2004 году и «цветных революций» в Грузии, Украине, Киргизии. Эти революции, безусловно, были порождены внутренними проблемами и неадекватностью их правящих элит, но важно, что страны Запада их активно поддержали. И эта поддержка «цветных революций» была воспринята новой российской политической элитой как угроза интересам России в нашей традиционной «сфере влияния».

На фоне начавшегося в этот период роста цен на нефть (породивших феномен «тучных 2000х») нежелание Запада принимать нас в свой «клуб» привело к новому повороту в российской политике – c попыткой добиться того, чтобы «им» пришлось с «нами» считаться. Ключевой аргумент на этом этапе – несмотря на технологическое отставание, мы — «энергетическая сверхдержава», и Запад (в особенности ЕС) зависят и будут зависеть от поставок наших нефти и газа. При этом доходов от экспорта энергоресурсов нам хватит для обеспечения экономического развития и проведения независимой внешней политики. Другая линия – кооперация с другими крупными развивающимися странами (прежде всего, группа БРИКС), интересы которых существенно отличаются от интересов развитых стран и при этом близки к интересам России.

Апофеозом этой политики стала известная речь Владимира Путина на конференции по безопасности в Мюнхене в 2007 году. При этом война с Грузией в августе 2008 года, а также «газовый конфликт» с Украиной в январе 2009 года, когда поставки газа европейским потребителям остановились на две недели, показали, что «вставшая с колен» Россия готова силовым образом защищать свои интересы в традиционной «сфере влияния». Тем не менее важным элементом этой политики было то, что Россия все равно стремилась интегрироваться в сложившийся глобальный миропорядок – настаивая реально лишь на учете своих национальных и геополитических интересов. И даже глобальный кризис 2008-2009 годов, показавший, что у этого миропорядка есть свои большие проблемы, не изменил этой установки – медведевская «модернизация» была направлена на интеграцию России в глобальные рынки.

Смена вектора для высшей российской элиты началась после событий «арабской весны» 2011 года – когда падение режимов Мубарака и Каддафи (с персональными последствия для обоих лидеров) было воспринято как сигнал того, что любые уступки в ответ на происки «либерального Запада» могут привести к политической катастрофе. Именно с этого момента пошел разворот к модели «осажденной крепости», а присоединение Крыма и конфликт на Украине, приведшие к острой и открытой напряженности в отношениях с Западом, стали лишь звеном этого процесса.

Смутные годы

Однако отличие 2010-х заключалось в начавшемся изменении системы координат глобального миропорядка. Если в предшествующие двадцать лет за исключением короткого периода начала 2000-х мы все время были «особыми» — как подросток, который «не так себя ведет», — то в 2010-х оказалось, что, во-первых, не мы одни такие, а во-вторых, у взрослых, которые «учили нас жизни», тоже не все в порядке.

Поэтому 2010-е можно охарактеризовать как смутное десятилетие, которое в чем-то схоже с 1970-ми. Тогда тоже закончился определенный большой этап: к концу 1960-х сложившаяся система, опиравшаяся на разветвленное государственное регулирование экономики и породившая «общество всеобщего благосостояния», исчерпала свой потенциал. Признаками кризиса этой модели стали затяжная стагфляция (т.е. инфляция без экономического роста) и всплеск терроризма (достаточно вспомнить «красные бригады» в Италии и Rote Armee Fraktion в Германии). Выход из этого кризиса начался с приходом к власти Рональда Рейгана в США, Маргарет Тэтчер в Англии и Дэн Сяопина в Китае, которые с очень разных стартовых позиций начали движение к иной экономической модели и тем самым дали старт новому циклу.

Окончание этого цикла, опиравшегося на приватизацию и либерализацию экономики и приведшего к формированию глобальных рынков, можно связывать с кризисом 2008-2009 годов, который многие сравнивали с Великой депрессией 1930-х. Однако методы регулирования экономики за эти десятилетия стали гораздо более изощренными и во всех больших странах – от США и Германии до Китая и России – этот кризис был «залит деньгами». Тем самым последствия кризиса были сглажены, вместо «депрессии» получилась «рецессия». Но в результате кризис не создал для правящих элит достаточных стимулов к изменениям в экономической модели – на фоне снизившихся темпов роста и изменившихся ожиданий по сути она осталась прежней. Что привело к эскалации политических проблем – от революций в арабских странах и гражданских войн в Ливии и Сирии, приведших к потоку беженцев и миграционному кризису в ЕС, до «брекзита» в Великобритании и победы Трампа на президентских выборах в США. Эти политические проблемы сегодня уже очевидны для всех. Во всех странах на них накладываются растущие проблемы с экологией (кстати также игравшие существенную роль в Европе в 1970х – именно тогда «зеленые» оформились в самостоятельную политическую силу в Германии).

Но если к концу 1970х уже стали понятны общие рецепты выхода из кризиса, то по итогам завершившихся 2010-х пока нет не только внятных решений, но даже общего понимания того, как и куда двигаться. Причины этого, на мой взгляд, в том, что из кризиса 1970-х отдельные большие страны могли выходить и выходили поодиночке. Напротив, сегодня все экономики стали настолько взаимосвязанными, что формирование более эффективного экономического и политического порядка, открывающего новые пути для развития, возможно лишь через диалог и поиск компромиссов между ключевыми игроками – к чему они сами пока явно не готовы. Возможно, я пессимист, но мне кажется, что без очень серьезных катаклизмов, по масштабу сопоставимых с Великой депрессией 1930-х и Второй мировой войной, у глобальных элит не будет стимула договариваться и искать варианты решения. При этом новые идеи, скорее всего, появятся вместе с новыми харизматическими лидерами.

Где место России?

В 2010-е, всячески демонстрируя Западу свою независимость и суверенность, мы хотели, чтобы они от нас, наконец, отстали. И по факту мы этого добились. Да, совсем экстравагантные действия России за пределами наших границ по-прежнему будут вызывать международные санкции, но по большому счету США и Европе сегодня не до нас, у них масса собственных проблем, требующих решения.

И поэтому в полный рост встает вопрос: насколько мы сами теперь окажемся способны решать свои проблемы? Ответ на этот вопрос вряд ли возможен без понимания места России в мире, где реальными экономическими центрами являются США и Китай, а Япония и даже ЕС могут уйти на периферию. Насколько обоснованы на этом фоне наши претензии на построение своего «центра силы»? Или же мы готовы превратиться в сырьевой придаток Китая? Очевидно, что все эти вопросы адресованы не к массам, которые после присоединения Крыма и международных санкций согласились «затянуть пояса», но за пять лет ничего не получили взамен. Это вопросы к элитам, которые все эти годы, мягко говоря, ни в чем себя особо не ограничивали.

Так же, как на глобальном уровне, искать решения можно только в диалоге между ключевыми стейкхолдерами. Однако, судя по событиям 2019 года, готовности к такому диалогу между разными группами в нашей элите пока даже меньше, чем между глобальными игроками. И для того, чтобы наши сегодняшние элиты оказались способны задуматься о будущем, ограничили собственные аппетиты и попытались договориться друг с другом, по-видимому, потребуется новый серьезный кризис. А это значит, что скорее всего нам всем предстоят грозные 2020-е.

Россияне, утратившие миллиарды: бизнесмены с самыми большими финансовыми потерями в 2010-х

1 из 10

Сергей Савостьянов/ТАСС

2 из 10

Михаил Метцель/ТАСС

3 из 10

Евгений Разумный / Ведомости / ТАСС

4 из 10

Денис Гришкин / ТАСС / Ведомости

5 из 10

Михаил Метцель/ТАСС

6 из 10

Сергей Савостьянов/ТАСС

7 из 10

Panoramic via ZUMA Press

8 из 10

Андрей Ковалев для Forbes

9 из 10

Евгений Разумный, Ведомости/ТАСС

10 из 10

Ulf Mauder/dpa

Олег Дерипаска

Состояние в рейтинге 2010 года: $10,7 млрд

Состояние на 27 декабря 2019 года: $4 млрд

Потери за 10 лет: $6,7 млрд

Максимальная оценка состояния за десятилетие: $16,8 млрд (2011 год)

В рейтинге 2010 года председатель наблюдательного совета компании «Базовый элемент» Олег Дерипаска занимал пятое место. В 2019-м он уже на 30-й строчке.

В апреле 2018 года санкционное подразделение Минфина США (OFAC) ввело санкции против Дерипаски и восьми его компаний. В декабре 2018 года бизнесмену удалось договориться о снятии санкций с En+, UC Rusal и «Евросибэнерго». Главным условием OFAC стало сокращение доли Дерипаски в En+ почти с 70% до 44,95%. Основную часть акций, около 14,4%, Дерипаска передал банку ВТБ, еще 3,42% — несовершеннолетним детям Петру и Марии. Сам предприниматель оценивает свои потери от санкций в $7,5 млрд.

Впрочем, миллиардеру не привыкать к скачкам своего состояния: в 2011 году Forbes оценивал его в $16,8 млрд, в 2016-м в восемь раз меньше — в $2,1 млрд.

 

Следующий слайд

Игорь Зюзин

Состояние в рейтинге 2010 года: $6,4 млрд

Состояние на 2019 год: менее $0,5 млрд

Потери за 10 лет: более $5,9 млрд

Максимальная оценка состояния за десятилетие: $8,9 млрд (2011 год)

В рейтинге Forbes 2010 года председатель совета директоров ПАО «Мечел» Игорь Зюзин занимал 17 место. В 2011 году его состояние достигало, по оценке Forbes, $8,9 млрд (максимум за десятилетие). В 2018-м с состоянием в $500 млн оказался на 193-й строчке в списке Forbes, а в рейтинг 2019 года он и вовсе не попал, не преодолев минимального порога в $0,5 млрд. 

Ранее подобное с ним происходило дважды: в 2015 и в 2016 годах. На конец 2015 года «Мечел» должен был банкам и держателям облигаций $6,1 млрд. Из них $1,3 млрд приходится на кредиты Сбербанка, $1,8 млрд — долг перед Газпромбанком, еще по $1 млрд — перед ВТБ, синдикатом международных банков и держателями облигаций. Но к декабрю 2016 года «Мечелу» удалось договориться о реструктуризации долга с этими банками. В конце 2017 года реструктуризация долга на $7 млрд была завершена.

Черные лебеди. Аномальные события помогли владельцу «Мечела»

Следующий слайд

Владимир Евтушенков

Состояние в рейтинге 2010 года: $7,5 млрд

Состояние на 27 декабря 2019 года: $2,1 млрд

Потери за 10 лет: $5,4 млрд

Максимальная оценка состояния за десятилетие: $9 млрд (2014 год)

В рейтинге Forbes 2010 года председатель совета директоров АФК «Система» Владимир Евтушенков занимал 13 место. В 2019-м оказался на 63-й строчке. В мае 2014 года Forbes оценил состояние Евтушенкова в $9 млрд (максимум за десятилетие).

А в сентябре того же года Евтушенков был помещен под домашний арест по обвинению в легализации средств при покупке «Башнефти». В октябре 2014-го Арбитражный суд Москвы постановил изъять акции «Башнефти» у АФК «Системы», в декабре они перешли в собственность государства и Евтушенкова освободили из-под домашнего ареста.

В 2017 году Евтушенков столкнулся с новым иском — на этот раз от «Роснефти» и «Башнефти», которые требовали компенсировать ущерб, который, по версии истцов, понесла «Башнефть» за те годы, что ею владела «Система». Дело закончилось мировым соглашением в декабре 2017 года, по которому «Система» обязалась выплатить истцам 100 млрд рублей. В 2018 году состояние Евтушенкова упало до минимального с 2010 года показателя — $2 млрд. 

Как девальвация, Луи-Дрейфусы и технологии помогли миллиардеру Евтушенкову стать землевладельцем №2 в России

Следующий слайд

Николай Цветков

Состояние в рейтинге 2010 года: $3,2 млрд

Состояние в 2019 году: менее $500 млн

Потери за 10 лет: более $2,7 млрд

Максимальная оценка состояния за десятилетие: $5,3 млрд (2011 год)

В рейтинге Forbes 2010 года бывший основной владелец банка «Уралсиб» Николай Цветков занимал 26 место. В 2011 году его состояние достигало, по оценке Forbes, максимальной за десятилетие отметки в $5,3 млрд. К 2015-му состояние банкира снизилось до $1,25 млрд. После этого он в рейтинги Forbes не попадал. 

Пока владелец «Уралсиба» Николай Цветков искал истину в онтологии и нумерологии, йоге и эзотерике, убытки банка за пять лет достигли 29 млрд рублей. В ноябре 2015-го Цветков продал 82% акций банка «Уралсиб» миллиардеру Владимиру Когану, который незадолго до этого был выбран санатором банка и получил от АСВ кредиты в 14 млрд рублей сроком на 6 лет и 67 млрд рублей сроком на 10 лет. Зампред ЦБ Михаил Сухов заявил, что доля Цветкова была продана Когану по символической цене. По оценке Forbes, состояние Цветкова тогда не превышало $200 млн.

Последняя расстановка: как Николай Цветков покинул список Forbes

Следующий слайд

Михаил Прохоров

Состояние в рейтинге 2010 года: $13,4 млрд

Состояние на 27 декабря 2019 года: $11,1 млрд 

Потери за 10 лет: $2,3 млрд

Максимальная оценка состояния за десятилетие: $18 млрд (2011 год)

В рейтинге Forbes 2010 года владелец группы «Онэксим» Михаил Прохоров занимал 2 место. В 2011 году его состояние достигало, по оценке Forbes, максимальной за десятилетие отметки в $18 млрд. Тогда бизнесмен вел активную деятельность: выдвигался в президенты, инвестировал в медиа, пытался создать «Е-мобиль», возглавил союз биатлонистов и приобрел клуб Brooklyn Nets.

В 2016 году состояние миллиардера снизилось, по оценке Forbes, до минимального за 10 лет показателя — $7,6 млрд. Прохоров начал распродавать активы. В феврале 2018 года он окончательно вышел из капитала UC Rusal.

В августе 2019-го Прохоров продал баскетбольный клуб. Вложения в него оценивались в $1,5 млрд. Точная сумма сделки не называлась, но, по оценкам, она составила $3,5 млрд. Таким образом Прохоров мог заработать на ней как минимум $2 млрд.

Миллиардер с невероятной интуицией: как Прохорову удается раз за разом выгодно выходить в кеш и чем он увлечен сейчас

 

Следующий слайд

Филарет Гальчев

Состояние в 2010 году: $2,4 млрд

Состояние в 2019 году: менее $500 млн

Потери за 10 лет: более $1,9 млрд

Максимальная оценка состояния за десятилетие: $6,7 млрд (2013 год)

В рейтинге Forbes 2010 года председатель совета директоров «Евроцемент груп» Филарет Гальчев занимал 32 место. В феврале 2016 года Гальчев лишился 6,12% акций крупнейшего производителя цемента в мире LafargeHolcim стоимостью $1,35 млрд в результате margin call в Сбербанке. 

К 2018-му состояние бизнесмена снизилось до $1 млрд (66 место). В рейтинг Forbes 2019 года с отсечкой в $500 млн он не попал. 

Слетел с орбиты: почему миллиардер Филарет Гальчев потерял за год $3 млрд и отказался от полета в космос

Следующий слайд

Дмитрий Рыболовлев

Состояние в рейтинге 2010 года: $8,6 млрд

Состояние на 27 декабря 2019 года: $6,8 млрд

Потери за 10 лет: $1,8 млрд

Максимальная оценка состояния за десятилетие: $9,5 млрд (2011 год)

В рейтинге Forbes 2010 года бывший основной акционер «Уралкалия» Дмитрий Рыболовлев занимал 10 место. В списке богатейших бизнесменов России 2019 года оказался на 19 строчке.

В 2010-2011 годах продал свой пакет в «Уралкалии» структурам сенатора Сулеймана Керимова за $5 млрд. В 2011 году Рыболовлев эмигрировал в Монако, вложив в одноименный футбольный клуб $200 млн. Крупнейшими инвестициями Рыболовлева после отъезда из России стали инвестиции в живопись. В общей сложности на полотна Моне, Ван Гога, Гогена, Модильяни, Пикассо, Климта миллиардер потратил $2 млрд.

Сейчас он судится с арт-дилером Ивом Бувье, утверждая, что тот искусственно завышал стоимость произведений искусства и обманул его почти на $1 млрд.

Миллиардер против дилера. Рыболовлев судится из-за самой дорогой картины в мире

Следующий слайд

Елена Батурина

Состояние в рейтинге 2010 года: $2,9 млрд

Состояние на 27 декабря 2019 года: $1,2 млрд

Потери за 10 лет: $1,7 млрд

Максимальная оценка состояния за десятилетие: $2,9 млрд (2011 год)

В рейтинге Forbes 2010 года президент компании Inteco Management Елена Батурина занимала 27 место — ее состояние тогда достигло $2,9 млрд. В составленном Forbes в 2019 году списке самых богатых бизнесменов России она оказалась на 81 строчке.

Вдова бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова и в прошлом один из крупнейших девелоперов столицы теперь развивает бизнес за рубежом. Она совладелец немецкой компании Hightex, производящей мембранные конструкции для спортивных объектов, и инвестор девелоперских фондов с проектами в Европе и США. В 2019-м стало известно, что Батурина занялась сыродельным бизнесом, ей принадлежит английская компания Artisan Farm Ltd, выпускающая бри и гауду под брендом Beau Farm.

В конце декабря стало известно, что Батурина стала фигурантом уголовного дела о клевете. Богатейшая россиянка объявлена в розыск, на нее наложено обязательство о явке.

Москва позади: чем теперь занимается Елена Батурина

Следующий слайд

Михаил Балакин

Состояние в рейтинге 2010 года: $1,6 млрд

Состояние в 2019 году: $0

Потери за 10 лет: $1,6 млрд

Максимальная оценка состояния за десятилетие: $2,3 млрд (2011 год)

Михаил Балакин владел одним из крупнейших застройщиков столицы СУ-155. В 2014 году у компании начались дефолты, а еще через год государство взяло девелопера на санацию — на тот момент у компании было 27 000 обманутых дольщиков. В сентябре 2018 года Балакин участвовал в выборах мэра Москвы и с 1,87% голосов занял последнее место. В марте 2019-го Арбитражный суд Москвы признал его банкротом.

 

 

Следующий слайд

Александр Лебедев

Состояние в рейтинге 2010 года: $2 млрд

Состояние в 2019 году: менее $500 млн

Потери за 10 лет: более $1,5 млрд

Максимальная оценка состояния за десятилетие: $2,1 млрд (2011 год)

В рейтинге Forbes 2010 года председатель совета директоров «Национальной резервной корпорации» Александр Лебедев занимал 34 место. В 2012–2013 годах Лебедев продал почти весь свой пакет «Аэрофлота» (15%), чтобы пополнить капитал НРБ, деятельность которого парализовали постоянные проверки со стороны Банка России. В июле 2013 года бизнесмен был приговорен Останкинским судом Москвы к 150 часам обязательных работ за нанесение побоев предпринимателю Сергею Полонскому в ходе телепередачи на НТВ.  

В ноябре 2019 года The Guardian написала, что Борис Джонсон, будучи министром иностранных дел Великобритании, в апреле 2018 года полетел на вечеринку сына Лебедева в Италию. Перед этим The Times писала, что Лебедева включили в еще не опубликованный доклад о незаконном российском участии в политике Великобритании, подготовленный местным межпартийным комитетом по разведке и безопасности.

«Меня разорили чекисты»: Александр Лебедев о войне с банкстерами и запуске русской Tesla

«Пусть общественности покажут доклад. Все хотят знать, что там написано. Что я в КГБ работал? Да это все знают», — сказал Лебедев Forbes. На вопрос, не начались ли у него проблемы в Великобритании после этих публикаций, Лебедев ответил: «Почему у меня должны начаться проблемы? Я на последние деньги, которые у меня остались после того, как у меня тут отняли бизнес, купил две газеты [в Великобритании]. Я же не прошу меня за это награждать, но можно меня судить не по крови, а за то, что я делаю?»

Как миллиардер Александр Лебедев оказался на задворках бизнеса и политики

  Следующий слайд